Настя Кузнецова

Касабланка, Морокко Октябрь 2013

Композиционный разбор известной работы мастера, как дополнительный материал к этапу №5 основной программы фотообучения, посвященный композиции.
Данный разбор - плод совместной работы учеников фотошколы и Елены Счастливой.
Ники учеников, принимавших участие в написании рецензиции по разбору композиции данного кадра: Катерина Рыжкова, Клеома, Natalyushka, Ольга Никель
Ветка на форуме, где ученики фотошколы разбирали этот снимок (просмотр доступен только ученикам фотошколы): http://photohappy.ru/forum/viewtopic.php?f=79&t=7003

Контрасты и число «два» задают алгоритм этой композиции:

• Мир стены и реальный мир.
• Двое мужчин справа, две женщины слева.
• Женская группа объединена формой их силуэтов и цветом, мужская – зеркальным повторением позы и цветом рубашек.
• Женщина в черном хиджабе закрывает лицо, а идущая ей навстречу женщина в белом платке приподнимает полы одежды, наверное, чтобы не стесняли при ходьбе.
• Мужчины-представители разных рас движутся в противоположных направлениях, один целеустремленно идет к своей цели, а второй как бы задерживается и с интересом оборачивается к зрителю.
• Черно-белое граффити слева противостоит буйству красок справа.
• Форма черного оперения перекликается с формой спинки скамьи, на которой тёмные силуэты мужчин и кажется, что у них тоже крылья, но они прочно сидят и уже не полетят.
• Почему-то женщины оказались на сером фоне, а мужчины – на красочном.
• Цветное граффити окружило африканца как красиво раскрытый павлиний хвост.
• Слева серо-черно-белая гамма с резкими линиями и странными фантазийными картинами, в которые к тому же врывается свисающая из маленьких окошек одежда. А справа яркие, жизнерадостные, плавно перетекающие цвета, и бабочки – символы нежности и красоты.
• Сверху еще один контраст - простой сушащейся по старинке одежды и спутниковой тарелки.
• Солнце на заднем плане подчеркивает тени на переднем - а там, в центре кадра расположились еще две фигуры, присевшие и застывшие – в раздумьях?
• Два мира, два настроения, два цветовых решения. Интересное граффити на стене. Как два соприкасающихся мира. Один с традиционным укладом, образом жизни, формировавшимся столетиями, немного суровым, каким то строгим, но более привычным для населения. Что подчеркивают вещи из окна. Второй мир яркий, насыщенный красками, на первый взгляд легкий как бабочка, но затягивающий в клетку.

Это кадр, в котором движение подчеркивает и выделяет статику и, наоборот, покой своим состоянием делает акцент на движении. И чем дольше фотография рассматривается, тем больше признаков движения, действия обнаруживается в покое и наоборот. Стена дома, несмотря на ее неподвижность, такая живая - повтор квадратов стен в анфас, квадраты окон и вентиляционных отверстий, квадраты в рисунках, круги антенн и круги в рисунках, феерия настенных рисунков и феерия висящих на веревках вещей на крышах. Идущие люди - как символ движения. Но то, что каждый из них пойман в неповторимый момент движения ноги или руки, поворота головы, делает и их и этот момент статичным и даже несколько интимным. Черный парень, глядящий в камеру, раскрывает нам свой неподдельный интерес к фотографу,  женщина, поправляющая свои одежды на лице возможно прячется от него.
Скамейка с двумя сидящими, хотя и находится полностью в тени и видна нам только силуэтно, но привносит в кадр дополнительный акцент жизни, ее естественного течения. Это один эпизод из такой разной и многогранной жизни, и жизни востока конкретно.
Не случайно слева автор оставил кусочек железной ограды и пышной кроны дерева. Нам видно, что эти разрисованные стены конечны, и есть совсем другие эпизоды. Тем ценнее и интереснее становится именно этот эпизод.
Интересно фотограф поймал расположение людей в кадре. Даже хочется порассуждать, что он выжидал такой вариант или подобный. Мы видим, что среди людей сидящие на скамейке мужчины занимают центральное место и проходящие мимо не перекрывают их, не пересекают, не накладываются. Каждый на своем месте. И сидящие своей статичностью уравновешивают идущих и как бы говорят нам, что каждый человек воспринимает жизнь по-своему:  кто-то неторопливо, расслабившись, позволяя себе просто сидеть, а кто-то спеша по делам. кто-то живо вникая во все происходящее, кто-то закрываясь от этого происходящего, а кто-то просто не видя его.
И получается, что об этом же говорят и рисунки на стене, такие разные, именно от них ведь и начал строить свою фотографию художник. У кого-то бабочки, у кого-то кастрюли, а кто-то никак не может решить какого цвета крылья у женщины - черные или все-таки белые.
Одно дело просто снять граффити на стене, а другое дело - вписать это красиво в композицию и придать глубину. 

Жизнь, связанная с религией, верой в жизнь небесную – голубое небо над горами стены сливается с реальным небом, и даже круг второй (левой) антенны воспринимается как круг луны – это идея композиции части стены напротив женщин, вероятно близких этой идее.
Темы крыльев, полёта, жизни духовной и реальной, мира черно-белого и разноцветного, живого природного и рукотворного подчеркнуты колоритом, объединены цветом. Реальные детали квадратные окна, свесившаяся из окон цветная ткань, сохнущее бельё включены в ритм художником. Реальность и взгляд фотографа расставил персонажи перед этой декорацией жизни.